Принц со шрамом (ЛП). Страница 5

— Ваше Величество.

— Леди Беатро, — его голос, словно глубокий гул, разносится по двору. — Вы выглядите гораздо лучше, чем я себе представлял.

Я выпрямляюсь и наклоняю голову, чтобы скрыть вспышку раздражения, промелькнувшую на моем лице.

— Вы слишком добры, сэр.

Он наклоняет подбородок, его руки в карманах.

— Я был знаком с вашим отцом, знаете.

Я позволяю своей улыбке расшириться, несмотря на то, что его упоминание о моем отце посылает клубок боли, разрывающий меня изнутри.

— Как приятно, что он был в вашей компании.

Глаза короля Майкла сверкают, его осанка выпрямляется, а на лице расцветает ухмылка.

— Да, что ж… похоже, это удовольствие оплачивается вперед, поскольку теперь у меня будет Ваша компания.

Удовлетворение разливается по моей груди, согревая кровь в венах, когда голос дяди шепчет в моей голове.

Чем быстрее ты завоюешь его расположение, тем быстрее ты завоюешь и его доверие.

Майкл делает шаг вперед и оказывается передо мной, так близко, что я чувствую запах крахмала от его одежды, и наклоняется, прижимаясь поцелуем к моей щеке. Мой желудок подпрыгивает от того, как он подался вперед, и я сканирую глазами двор, чтобы увидеть реакцию людей, любопытно узнать, обычное ли это поведение или что-то особенное, только для меня. Но кроме нескольких человек, разбросанных по огромному двору, никто, кажется, не обращает на нас внимания, хотя я чувствую их затянувшиеся взгляды.

Его рука касается моей талии.

Я позволяю ему прикоснуться к себе, понимая, что у меня нет другого выбора. Нельзя отказывать королю, и я не заинтересована в том, чтобы показаться сложной. Продолжая осматривать обстановку вокруг, мой взгляд останавливается на прекрасной плакучей иве в дальнем углу, в тени под ее плакучими ветвями сидит фигура и смотрит на меня.

Мой желудок сжимается.

Король Майкл шепчет что-то мне на ухо, и я соглашаюсь, хотя не могу сказать, что он сказал. Я слишком занята тем, что впиваюсь взглядом в этого незнакомца, понимая, что должна отвернуться, но не в силах заставить себя сделать это. В его взгляде есть вызов, который удерживает меня на месте. Он заставляет напрячься мой позвоночник и раздражает мои нервы, заставляя желать, чтобы он первым сдался. Но он, конечно же, не сдается. Он просто ухмыляется, прислонившись к стволу дерева, проводит рукой по беспорядочным прядям своих иссиня-черных волос, убирая со лба выбившиеся пряди.

Мое дыхание становится неровным, когда я прослеживаю суровые линии его бледного лица, его пальцы, украшенные серебром, прижимаются к точеной челюсти, а предплечья темнеют от чернил. И тут мое сердце замирает, когда я замечаю шрам, проходящий через его надбровную дугу и заканчивающийся прямо над щекой, едва заметный с такого расстояния и тусклый по сравнению с пронзительной нефритовой зеленью его глаз.

Моя грудь плотно сжимается, когда я понимаю, кто он.

Даже если бы я не потратила годы на изучение семьи Фааса, его репутация опережает его; слухи о его вспыльчивости и рассказы о его внеклассных занятиях доходят даже до самых дальних уголков Глории Терры.

Говорят, он настолько же опасен, насколько не в себе, и мне было дано твердое указание держаться от него подальше.

Тристан Фааса.

Младший брат короля.

Принц со шрамом.

4. Тристан

— Какая она?

Мой взгляд устремляется на Эдварда(прототип гиены Эда), которого большинство людей считают моим самым близким другом, моим единственным другом. Правда в том, что у меня нет друзей, потому что дружба непостоянна и часто является пустой тратой времени. Однако он — мое самое близкое доверенное лицо и единственный, кому я доверяю настолько, что он может быть на моей стороне. То, что он генерал в королевской армии, — это бонус, потому что это позволяет ему иметь доступ ко всему, что мне может понадобиться, не привлекая внимания к тому, что это нужно именно мне.

Он сидит в кресле в другом конце комнаты, его светлые волосы опадают на брови. Я опускаю взгляд на тяжелый деревянный стол, мое прикосновение гладит рисовую бумагу в моих руках, убеждаясь, что содержимое завернуто хорошо и плотно, прежде чем я заклею края.

— Она была… — я делаю паузу, потирая пальцы, чтобы удалить липкие остатки ганджи(марихуана), маленькие кусочки зеленых бутонов все еще остаются на моей коже, — посредственной.

Я сажусь поудобнее, беру спичку и чиркаю ею о шершавый край коричневой коробки Люцифера(первые спички начали продаваться под маркой «Люцифер» в 1827 г), мой взгляд впитывает ярко-оранжевый отблеск пламени. Оно завораживает мой разум, пока я наблюдаю, как оно сжигает деревянную палочку, жар становится интенсивным, когда он лижет мою кожу. Я переношу огонь на конец сигареты, делаю вдох, прежде чем дать огоньку погаснуть.

— Невеста Майкла Фааса — «посредственная»? — Эдвард смеется.

Я хмыкаю, мысленно представляя девушку, которая сегодня вошла в ворота замка, широкоглазую и диковолосую, с таким желанием угодить. Она раздражала меня своей милой улыбкой и тем, как она хлопала ресницами в сторону Майкла.

Но это не мой брат окрасил ее щеки в розовый цвет.

— Ходят слухи, что она просто красавица, — продолжает Эдвард.

— Мои стандарты гораздо выше, чем у придворных, — отвечаю я.

Подняв ноги, я упираюсь ступнями в стол, мои черные ботинки стучат по столу, когда я скрещиваю лодыжки.

— На нее приятно смотреть, но она такая же бесполезная, как и все остальные.

— Что еще тебе нужно, кроме красоты? — Эдвард пожимает плечами. — Занимательная беседа?

Мой стул откидывается на задние ножки, и я смотрю на фактурный потолок, чувствуя холод, несмотря на то, что в углу комнаты пылает огонь. Или, может быть, это просто мои внутренности — там, где раньше было мое сердце — теперь пустота и нехватка, пустая боль, которая жаждет хаоса, только чтобы увидеть, как всё горит.

Поднося косяк к губам, я вдыхаю, дым проникает в горло и в легкие, обеспечивая спокойствие, которого мои нервы никогда не чувствуют без него.

— Эдвард, меня крайне тревожит, что ты недооцениваешь женские хитрости. Они — змеи в овечьей шкуре. Всегда помни об этом.

Он поджимает губы, его брови поднимаются, а позвоночник выпрямляется, как будто я его обидел.

— Ты всегда драматичен.

Я распускаю облако дыма в воздухе.

— Я всегда прав.

Раздражение по поводу его развязанного языка мучает мой желудок, но порицание отнимет энергию, которой у меня нет, поэтому я возьму это на заметку и напомню ему об этом позже, когда появится настроение. Сейчас я бы предпочёл, чтобы он ушел.

Я никогда не был тем, кто жаждет общества других. Возможно, это потому, что, когда я был ребенком, все могли сказать, что я немного другой, как бы я ни старался соответствовать.

И даже если они не могли этого понять, мой брат бы позаботился о том, чтобы они знали.

Я наклоняю стул вперед, удар ножек о пол вибрирует в моем теле.

— Оставь меня.

Внезапно я жажду возмездия; мне нужно избавиться от воспоминаний о том времени, когда я был бессилен и находился во власти Майкла и его стаи.

———

Вот и неофициальное собрание, чтобы поприветствовать леди Беатро при дворе.

Неофициальное, потому что я не обязан присутствовать.

Хотя, даже если бы это было так, я не известен как приверженец правил благородства, и я сомневаюсь, что они вообще ожидают моего появления. Именно поэтому я и пришел.

Здесь собрались все «кто есть кто» королевства. Высокопоставленные чиновники, герцоги и виконты из соседних областей, а также все придворные дамы и кавалеры. Смех и легкая болтовня отражаются от высоких потолков и каменных колонн большого зала, хрустальные бокалы в украшенных драгоценностями пальцах, а румяные щеки выдают степень опьянения.